Furore Normannorum. Террор в устье Сены

Два «морских змея» появились из холодного утреннего тумана, подобно призракам. Хлесткие удары о воду тяжелых весел разогнали драккары так, что они буквально врубились носом в холодный песок берега. С одного из «морских змеев» немедленно на берег спрыгнула небольшая группа воинов во главе с Хаконом, – старшим из трех братьев Рёнгвальдсонов, которого называли также «Кровавый Кулак» за привычку рукой вырывать сердца у пленников. Могучие фигуры воинов покрывали славно сработанные кольчуги, головы же прикрывали крепкие шлемы из того доброго железа, что добывают в землях свеев. Только Хакон, не носивший на голове никакой защиты, выделялся буйной копной огненно-рыжих волос. Средний брат – Вальгард Змей, прозванный так за мудрость и коварство, и потому считающийся лидером дружины, стоял на полубаке второго драккара и отдавал своим людям короткие отрывистые команды. Еще один драккар под командованием младшего Рунольфа Вальгард отправил разграбить несколько заранее примеченных рыбацких поселений, где можно было отфуражироваться и захватить ценную соль. Сам же Вальгард нацелился на поместье местного барона. Усадьба его не была укреплена, но, судя по рассказам местных крестьян, кое-какие богатства у нормандца водилось. Воины тем временем выбрали из уключин весла, уложили их вдоль бортов, разобрали закрепленные по бортам кораблей щиты и начали высаживаться на берег. Последним с корабля спрыгнул сам Вальгард, с легкостью, несмотря на тяжелые доспехи, перемахнувший через высокий борт полубака. Отрядив часть людей для охраны кораблей, Вальгард с основной частью дружины двинулся в сторону баронской усадьбы. Часть воинов двигалась по дороге, что вела к норманнской усадьбе, другая же часть дружины охватывала поселение с фланга. Северяне двигались бегом, и хотя многие воины были облачены в тяжелые кольчуги, бойцы были привычны к их тяжести и не чувствовали их веса, двигаясь наравне с теми, кто был облачен в легкие стеганые доспехи или вовсе не имел их в угоду подвижности. Наконец, впереди показались крыши хозяйственных построек усадьбы. До того соблюдавшие полное молчание, чтобы не выдавать свое присутствие, викинги подняли страшный рев. Со страшным криком «Один!» северяне, подобно саранче, кинулись разорять и опустошать, двигаясь к главному зданию поместья. Однако, викингов ждал неприятный сюрприз. На холме за усадьбой виднелись какие-то палатки, а перед ними начинали строиться в шеренги какие-то вооруженные люди. К тому же на двух дорогах, ведущих к селению, также виднелись отряды вооруженных людей. И, если Вальгард, казалось, несколько сбавил пыл, чтобы хотя бы взвесить ситуацию, Хакон только обрадовался возможности сразиться с достойными противниками. В окружении четырех воинов, о каждом из которых ходила мрачная слава берсеркера, он ринулся на врага, увлекая за собой остальных бойцов.

Небольшая группа норманнских воинов выстроилась прямо перед баронским холлом. Викинги во главе с Хаконом построились плотной шеренгой и готовились единым страшным ударом смять противника, но тут из-за поворота выскочили двое благородных по виду всадников, которых вел за собой совсем молодой юноша. Это был сын проживавшего неподалеку еще одного барона, который, услышав, что у местных берегов появились корабли с полосатыми парусами, отправил своему соседу небольшой отряд подкрепления. Не желая дожидаться своих отставших пехотинцев, троица рыцарей с ходу храбро врубилась в строй непрошеных гостей. Однако, викинги, построенные в плотную шеренгу, выдержали удар всадников. В отчаянной рубке первой жертвой пал Убе – в возрасте, но все еще крепкий воин, которого Вальгард знал еще по походам своего отца. Норманнское копье метко ударило Убе под полумаску шлема, и, пройдя через рот, выбило десяток зубов и пробило шейный отдел позвоночника. Убе упал на утоптанную пыльную дорогу. Глаза его подернулись пеленой, и последнее что увидел старый воин – это серебристый свет, исходивший от поющих песню смерти мечей прекрасных валькирий, кружащих над полем боя. Одна из дев подлетела к Убе, поцеловала его в окровавленные губы, и взяла под руки. «Встань, герой» - голос девы звенел тонкими колокольчиками, которые Убе слышал в Миклагарде, когда три года служил там в варяжской гвардии. Подхавтила дева смерти славного героя и понесла его в Асгард. Войдет Убе в чертоги Одина – Вальхаллу, и сядет пировать рядом с одноглазым богом, и еще многими славными погибшими героями. Поднесут Убе запеченный кабаний бок и неиссякаемый рог пива, и будут герои рассказывать о своих подвигах, и каждую ночь выходить на битву, где все падут еще раз славной смертью, чтобы на утро воскреснуть и продолжить пир. И будет так, пока не наступит страшный день Рагнарёк, и будет битва между богами и чудовищами и закончится этот мир.

Отразив натиск всадников, и заставив их отступить, северяне во главе с Хаконом кинулись в контратаку. Старшего Ренгвальдсона окружало 4 свирепых воина. Это были ветераны многих дальних походов, суровые кровожадные берсеркеры, привычные к убийству и грабежам, вспыльчивые забияки, которых мог контролировать только такой человек, как Хакон. Седой Тостиг орудовал страшной секирой, имя которой было «Дочь Битвы». Её ударом Тостиг разнес крепкий норманнский щит и вспорол кольчугу, а вместе с ней и могучую грудь норманнского всадника. Еще двое берсеркеров сумели стащить второго рыцаря с коня и ударом меча оборвать его жизнь. Лошади молодого барона Тостиг подрубил ноги, та упала на бок, и Хакон размозжил голову юного рыцаря ударом боевого топора.

Бойцы, которых Вальгард отправил в обход, услышали грохот битвы и поспешили к месту сражения, но с фланга на них вылетел отряд в дюжину всадников, который вел сам местный барон. В ярости за те разорения, что причинили ему непрошенные северные гости он собирался перебить их всех до единого. Благородные всадники в добрых кольчугах летели на прекрасных конях во весь опор на непрошенных гостей, метя в них смертоносными жалами своих копий. Первый удар был страшен – пали убитыми несколько северян. Коля врагов копьями и топча лошадьми, норманны начали теснить викингов, заставив даже несколько воинов покрыть себя позором и отступить. Однако, оправившись от первого удара, северяне сумели все-же остановить атаковавшего их противника, к тому же сказывалось их численное преимущество. Орудуя топорами, мечами и копьями, викинги заставили врага отступить и сами принялись теснить врага. Норманны отбросили ставшие ненужными копья и обнажили мечи знаменитой франкской работы. Завязалась отчаянная рубка. Падали в траву окровавленные викинги, редели ряды норманнов. В горячке боя страшным ударом копья в живот прямо под луку седла один из викингов ранил норманнского барона, вытолкнув того с лошади, а его товарищ добил рыцаря, пронзив ему мечем горло. Оставшиеся трое рыцарей поспешили ретироваться.

Рядом с усадьбой бой так же продолжался. Шестеро норманнских пехотинцев из вооруженных слуг твердо решили защищать имущество и семью барона, укрывшуюся в усадьбе. К тому же к ним из лагеря на холме спешили на помощь товарищи. Однако Хакона с его берсеркерами остановить было не так просто. Разметав одну группу норманнов, бойцы Хакона немедленно кинулись на другую, подошедшую на помощь первой. Натиск их был неостановим, а страшная секира Тостига проводила настоящее опустошения в рядах врагов и умылась кровью по самую рукоять.

Но к усадьбе приближались еще две группы норманнов, одна из которых была снаряжена для ближнего боя, а вторая вооружена была арбалетами. Это были основные силы отряда, которыми командовал погибший сын молодого графа. Действуя грамотно и умело, копейщики построились в плотную шеренгу, а арбалетчики принялись пускать во врага свои смертоносные болты, от которых не спасали ни кольчуги, ни шлемы. - Хакон, берегись! – крикнул седой Тостиг, и мощным толчком повалил своего вождя на землю. И в тот же миг два арбалетных болта, вспоров кольчужную ткань, пробили грудь старого могучего берсеркера. Острия их вышли из спины, привыкшей работать на весле по нескольку суток, и Тостиг повалился навзничь. Последний сиплый вздох вырвался их пробитой груди героя, последний раз ладони его сжали рукоять «Дочери Битвы». Обратив глаза к небу, Тостиг из последних сил крикнул «Один!» и испустил дух. Рядом с ним пали пронзенные болтами трое его товарищей – берсеркеров, также нашедших смерть от норманнских арбалетов. Хакон кинулся к брату, вопя что-то нечленораздельное, из которого можно было разобрать только «УБИТЬ, ИЗРУБИТЬ!». В бешенстве от гибели своих людей, каждого из которых он знал не один год, он повалился на землю и начал зубами грызть траву и камни. «Волки Одина, вперед!» - проревел Вальгард, но под градом стрел викинги не могли настигнуть арбалетчиков врага. Путь им преградил другой отряд норманнских копейщиков, который, хоть и был потеснен северянами, но сохранил строй и продолжал храбро сражаться. Вальгард в окружении двух своих хускарлов тоже ринулся на врага, но оба его спутника пали, пронзенные метко пущенными арбалетными болтами, а сам он едва избежал смерти. Другая группа викингов насмерть рубилась с еще одним отрядом норманнских пеших нобилей, и верх ни удавалось одержать никому. В этот момент со стороны нивы, где посланный в охват усадьбы отряд викингов сражался с кавалерией норманнов, прозвучал крик «Барон убит!» Норманны несколько замешались. «Стойте» - голос Вальгарда прогремел над рядами сражающихся. Воины противоборствующих сторон немного разошлись и встали плотным строем в паре шагов друг от друга. Вальгард снял шлем с закрывающей лицо бармицей и сплюнул кровавый сгусток – арбалетный болт ранил его в щеку. «Стойте – повторил он – вы славно бились, - обратился ярл к норманнским бойцам – и мы предлагаем вам жизнь. Ваши бароны убиты, да и вас не так много осталось. Отступите, и мы сохраним вам жизни, и не будем преследовать вас». Глядя на приближающиеся с нивы подкрепления врага, норманны вынуждены были принять предложение вождя северян и отступили.

Добыча из разграбленной усадьбы была добрая. Дорогие фламандские ткани, бургундское вино, сидр, украшения, оружие, несколько бочек ценного меда с пасек, а главное – увесистый сундук серебряных монет. Двенадцати храбрых дружинников недосчитался Вальгард, но, с другой стороны, это увеличивало долю остальных. Хакон, был недоволен тем, что Вальгард отпустил врагов. Однако, средний Ренгвальдсон объяснил старшему брату, что приплыли они сюда за добычей, а в округке рыскает еще много норманнских отрядов. И если они хотят попасть домой живыми, то иногда надо пожертвовать радостями битвы в угоду возможности поскорее убраться с награбленным добром. Добыча была погружена на корабли, и подождав третий дракар Рунольфа, дружина отправилась домой. Там, сидя у очагов, бывалые мореходы будут коротать вечера за рассказами о дальних богатых землях, о кровавых битвах, о страшных штормах и о немеркнущей славе мореходов и воинов